PavKa писал(а):Вернадський Володимир Іванович (* 28 лютого (12 березня) 1863, Петербург, Російська Імперія — † 6 січня 1945, СРСР) — український філософ, природознавець, мислитель, засновник геохімії, біогеохімії та радіогеології, космізму.
С.Г. Семенова писал(а):В.И. Вернадского справедливо называют Ломоносовым XX в. Редкая синтезирующая способность, всеохватность отличают его творческий гений. Ученый основал и развил несколько новых научных дисциплин, стал создателем учения о биосфере и переходе ее в новое качество – ноосферу. Академик Петербургской АН, а затем АН СССР, член многочисленных зарубежных академий, Вернадский был и крупным общественным деятелем, выдающимся организатором науки в нашей стране. Великий естествоиспытатель-мыслитель, он оставил нам целостное ви́дение мира и задач человека разумного, предсказав будущие пути его развития.
Корни рода Вернадских уходят на Украину, вплоть до казаков Запорожской Сечи. Со стороны отца Владимир Иванович был троюродным братом известного писателя В.Г. Короленко. На всю жизнь он сохранил привязанность к языку, истории и культуре родного края, специально ими занимался и при всем, можно сказать, планетарном универсализме своего мировоззрения оставался в сокровенной сердечной глубине украинским патриотом.
Из записей Владимира Ивановича выясняется, как потрясла его, 11-летнего мальчика, безвременная кончина 22-летнего брата Николая. С раннего детства Владимир был наделен странными, пугавшими его самого качествами: он страдал наследственным лунатизмом, ему было дано во сне и наяву вызывать образы дорогих людей, причем в яркой, галлюцинаторной форме, и вступать с ними в контакт. Сразу после смерти брата он вначале «из-за страха» (его собственное объяснение) стал решительно глушить в себе такого рода «мистические» рецепторы и к университетским годам вполне в этом преуспел. Сознательно закрыв для себя «область каких-то неизведанных и не известных в своей основе переживаний», Владимир Иванович как бы рационализировал свою природу, атрофировал в ней редкие парапсихологические возможности; он выбрал путь углубления не в таинственное и загадочное в человеческой психике, а в многообразие окружающей живой и неживой природы, ее закономерностей, выбрал трезвое научное знание. Тут было некое бегство от себя, собственных иррациональных бездн, всяческой интроспекции и субъективности навстречу безусловной объективности мира – и он это понимал. «Я что-то остановил в своей природе. Иногда жалею, что погасил, а не развил эту способность... Твердо и ясно сознаю, что какая-то сторона ви́дения мною в моей личности остановлена», – писал Вернадский в дневнике 11 июня 1931 г. (Однако по тем же дневникам мы узнаем, что вытесненная способность общения с образами ушедших из жизни близких вернулась к нему незадолго до смерти.) Итак, Владимир Иванович рано решил для себя: «по двум путям углубляться невозможно». Это впечатление сознательного самоограничения, предельной дисциплинированности, плодотворной целеустремленности лежит на всей его личности и жизни. Это был человек, в высокой степени следовавший предписанным себе строгим правилам нравственной и творческой гигиены.
К 1929 г. академия теряет свое самоуправление свою хотя бы относительную независимость, в ее ряды вводится большой отряд философов-марксистов, «красных академиков», призванных блюсти чистоту идейных риз всех наук. Вернадский – с его учением о живом веществе и вечности жизни, с его идеями о биологическом времени, качественно отличном от физико-механического, с его отношением к науке, как исканию истины, достижения которой «бесклассовы» и всеобщеобязательны, – стал одной из первых мишеней бдительных философских «комиссаров». Он был объявлен «знаменем всех реакционных сил», виталистом, мистиком, антиматериалистом и т.д. Репрессированы ближайшие ученики Владимира Ивановича. Сам он все эти годы сохраняет удивительную трезвость и глубину в понимании того, что происходит в стране. Его изначальное неприятие «социалистической схоластики», «моральных основ коммунизма», «насилия над человеческой личностью», «исключительного морального и умственного гнета» (выражения из писем 20-х гг.) усугубляется; перед глазами – зрелище все большей «варваризации» жизни и культуры, разлад и упадок научной работы, не говоря уже о бессмысленном массовом уничтожении лучшей части народа. Он пытается сколько можно материально и морально помогать ссыльным, проявляет большую личную смелость, протестуя и ходатайствуя по их поводу перед власть имущими. За несколько месяцев до смерти он пишет в дневнике об «унижении жить в такой стране, где возможно отрицание свободы мысли». И тем не менее Вернадский сознательно остался со своей страной, понимая, что ее возможное будущее спасение и возрождение в том, чтобы, несмотря ни на что, поддерживать ее интеллектуальный и духовный потенциал, не прерывать течения и развития научного исследования и поиска, несмотря на то что труды его печатались в мизерных дозах, к тому же приправленных редакционными оговорками и открещиваниями. До 1938 г. его довольно часто выпускали в зарубежные командировки, а его дети жили в эмиграции: сын Георгий был профессором кафедры истории Йельского университета в США, дочь, врач-психиатр, обосновалась в Праге – и каждый из них настойчиво звал отца к себе. Но Владимир Иванович неизменно возвращался домой. Возможно, его не постигла трагическая судьба Николая Ивановича Вавилова (которая потрясла Вернадского) по одному только обстоятельству. Его вредные «чудачества» власти терпят скорее всего потому, что он ведь организатор и директор еще и Радиевого института, да и председатель Комиссии по изучению тяжелой воды, один из самых крупных ученых в области, считающейся государством стратегической.
Последние годы его жизни приходятся на войну. Вместе со старейшими академиками его эвакуируют в Боровое в Казахстане. Он сознательно готовился к уходу из жизни и так же последовательно и методично, как всё делал в жизни, подводит под ней черту. Он пишет свою последнюю статью, краткий конденсат его сокровенных верований – «Несколько слов о ноосфере». Умирает Владимир Иванович в Москве 6 января 1945 г., от кровоизлияния в мозг.
И только почти через 15 лет, в 1959 г., состоялись первые чтения его имени в Институте геохимии. Первые книги из богатейшего рукописного наследия ученого стали появляться еще через десять лет, и вместе с ними начал выплывать из забвения и непонимания огромный материк Вернадского, величайшего натуралиста-мыслителя не только XX в., но и всех веков истории научного знания.
А о Федорове – Б.Н. Романов:в статье: Человек синей эпохи писал(а):Из работ Вернадского и Шардена с очевидностью следует схема: геогенез, достигающий в своей динамике наивысшей фазы, выражающейся в активной тектонической деятельности, передает некий накопленный побудительный импульс биогенезу, после чего, обеспечивая условия следующей стадии, тектоническая деятельность резко идет на спад.
Обе эти статьи отцов андрееведения включены в гипертекстовое собрание сочинений Д. и А. Андреевых, обозреваемое Андреевской энциклопедией.в статье: «Русские боги» Даниила Андреева писал(а):В своем, если так можно выразиться, метамифе Андреев сумел обобщить многие религиозные искания русской интеллигенции, открывая и намечая новые духовные пути религиозно-художественного творчества. И эти пути продолжали поиски многих русских мыслителей, из которых прежде всего нужно назвать А.С. Хомякова, Ф.М. Достоевского, Н.Ф. Федорова, С.Н. Булгакова и, в чем-то наиболее близкого ему, В.С. Соловьева.
Белгородский писал(а):Остается добавить, что оба, Вернадский и Федоров, включены в АЭ. Хотя супруги Андреевы нигде их не упоминают, о Вернадском пишет В.И. Грушецкий:
Белгородский писал(а):Обе эти статьи отцов андрееведения включены в гипертекстовое собрание сочинений Д. и А. Андреевых, обозреваемое Андреевской энциклопедией.
Научное мировоззрение есть создание и выражение человеческого духа; наравне с ним проявлением той же работы служат религиозное мировоззрение, искусство, общественная и личная этика, социальная жизнь, философская мысль или созерцание.
"научное мировоззрение" не является синонимом истины точно так, как не являются ею религиозные или философские системы. Все они представляют лишь подходы к ней, различные проявления человеческого духа
Научное мировоззрение развивается в тесном общении и широком взаимодействии с другими сторонами духовной жизни человечества. Отделение научного мировоззрения и науки от одновременно или ранее происходившей деятельности человека в области религии, философии, общественной жизни или искусства невозможно. Все эти проявления человеческой жизни тесно сплетены между собою и могут быть разделены только в воображении.
Если мы хотим понять рост и развитие науки, мы неизбежно должны принять во внимание и все эти другие проявления духовной жизни человечества. Уничтожение или прекращение одной какой-либо деятельности человеческого сознания сказывается угнетающим образом на другой. Прекращение деятельности человека в области ли искусства, религии, философии или общественной жизни не может не отразиться болезненным, может быть, подавляющим образом на науке. В общем, мы не знаем науки, а, следовательно, и научного миросознания, вне одновременного существования других сфер человеческой
деятельности; и поскольку мы можем судить из наблюдения над развитием и ростом науки, все эти стороны человеческой души необходимы для ее развития, являются той питательной средой, откуда она черпает силы, той атмосферой, в которой идет научная деятельность.
В настоящее время, в эпоху исключительного расцвета научного мышления, эта тесная и глубокая связь науки с другими течениями духовной жизни человечества нередко забывается: приходится слышать о противоречии между научным и религиозным, между научным и философским и даже между научным и эстетическим мировоззрениями. Среди течений научного мировоззрения существуют направления, которые предполагают, что научное мировоззрение может заменить собою мировоззрения религиозное или философское; иногда приходится слышать, что роль философского мировоззрения и даже созидательная и живительная роль философии для человечества кончена и в будущем должна быть заменена наукою.
Но такое мнение само представляет ни что иное, как отголосок одной из философских схем и едва ли может выдержать пробу научной проверки. Никогда не наблюдали мы до сих пор в истории человечества науки без философии и, изучая историю научного мышления, мы видим, что философские концепции и философские идеи входят как необходимый, всепроникающий науку элемент во все время ее существования. Только в абстракции и в воображении, не отвечающим действительности, наука и научное мировоззрение могут довлеть сами себе, развиваться помимо участия идей и понятий, разлитых в духовной среде, созданной иным путем. Говорить о необходимости исчезновения одной из сторон человеческой личности, о замене философии наукой, или обратно, можно только в ненаучной абстракции.
Историк науки должен всегда иметь, таким образом, в виду, что картина, им даваемая, неполна и ограничена; среди известного в изучаемую им эпоху скрыты зародыши будущих широких обобщений и глубоких явлений, зародыши, которые не могут быть им поняты. В оставляемом им в стороне материале идут, может быть, самые важные нити великих идей, которые для него неизбежно остаются закрытыми и невидными. Это и понятно, так как он имеет дело с нескончаемым и может быть с бесконечным процессом развития или раскрытия человеческого разума.
Научный метод познания претендует на гегемонию; поэтому настоящая глава начинается с характеристики отношения Розы Мира именно к научному методу. Приходится сказать сразу и без обиняков: сколько иллюзий ни создавали бы на этот счёт энтузиасты научного метода, но ни единственным методом познания, ни единственным методом овладения материей он никогда не был, не будет и не может быть. Не говоря уже о методе художественном, с которым научный метод высокомерно и неохотно делит теперь своё первенствующее положение, следует напомнить, что давно уже заложены основы такой методики познания и овладения материальностью, усвоение которой неразрывно связано с духовным самосовершенствованием человека, с просветлением его этического облика.
На обязательности принятия своих свидетельств настаивает только наука, забывая при этом, как часто её выводы сегодняшнего дня опрокидывались выводами следующего. Чужды обязательности, внутренне беспредельно свободны другие области человеческого духа: искусство, религия, метаистория.
Белгородский писал(а): Личность Путина неприемлема для выхода из кризиса.
Белгородский писал(а):Россияне смотрят на падение рубля "широко закрытыми глазами". То есть – зажмурившись.
PavKa писал(а):Отгородиться от московской орды.
Емеля писал(а): с Америкой никто не хочет иметь дело ?
Белгородский писал(а):Активисты запрещенного в РФ "Правого сектора" объявили о готовности перекрыть поставки электричества и природного газа из Украины в Крым для полной блокады полуострова. Представители организации также заявили о планах перерезать линии электропередач, чтобы превратить Крым в "полноценный остров". Одновременно с этим в Верховную Раду был внесен законопроект о транспортной блокаде Крымского федерального округа РФ, передает УНН.