Согласно «Розе Мира», сверхнароды — вроде бы более значимые сущности, нежели отдельные народы. Свою метакультуру творит лишь сверхнарод, а вот у народа нет собственной метакультуры, поскольку нет собственного затомиса. Но точно ли нет?
Андреев пишет о метакультурных вершинах наций, входящих в тот или иной затомис. Но почему у тех же украинцев или грузин всего лишь метакультурная вершина в составе Небесной России, почему эта вершина не именуется затомисом — хотя по сути своей она и есть тот же затомис? А это вытекает из постулата о главенстве сверхнарода над отдельным народом — тот рассматривается как нечто подчинённое, не имеющее права на отдельный затомис. Но верен ли упомянутый постулат?
История доказывает, что народ (этнос) — обычно гораздо более самостоятельная и дееспособная сущность, чем сверхнарод. Последний скорее является абстракцией. Народы влияют друг на друга, и порой взаимосвязь столь тесна, что действительно можно говорить о некой составной общности — то есть сверхнароде. Но разве он важнее народов? Да, сверхнарод крупнее их, объемлет их, — зато несравненно менее един. Ну в чём заключается единство русских, украинцев, грузин, болгар — у них есть какое-то общее самосознание, они способны к каким-то согласованным действиям? Тогда как каждый из этих народов по отдельности — жизнеспособная общность. Так что в реальности сверхнарод гораздо менее значим, чем составляющие его народы, - подобно тому как ООН гораздо менее значима, чем состоящие в ней государства. И едва ли справедливо говорить лишь о метакультурной вершине каждого народа в составе затомиса; правильнее называть её отдельным затомисом. Причём затомис народа обычно намного прочнее и устойчивее, чем составной затомис сверхнарода.