Илья Аронович Забежинский писал(а):Есть на Украине достаточно людей, которые не хотят быть ни с нашим Патриархом, ни с нашим Президентом. Я не знаю, сколько их там, на Украине, но вижу, что они есть.
Раз уж там есть епископы и священники, которые хотят жить особливо от нас, значит там есть и народ Божий в достаточном количестве, который готов этих священников и епископов кормить, и уже 25 лет кормит.
Возьмем большой город. Человеку не нравится настоятель храма, его проповеди за Путина и Великую Россию. Он идет в другой храм.
Другой человек, которому нравится Путин, но он не находит соответствующей проповеди в одном месте, идет искать храм, где такая проповедь есть. Ни того, ни другого не считают раскольником и не принуждают:
- Нет, или здесь молись, или ты не православный.
На Украине по-другому, им некуда идти, только в раскол.
Зная об украинском особом благочестии, можно судить, что это сотни тысяч людей.
Мы не оставили им шанса. Позиция нашего Патриарха, личные его отношения с Путиным и российской властью, которые для многих миллионов украинцев являются источником бед их Родины, не оставляют им шанса быть с нами едиными.
Они православные, они причащаются, они стремятся ко Христу. Но они не хотят быть организационно в одной поместной Церкви с нами.
Кто-то подумает об этих людях?
Вот 1993 год. Противостояние парламента и Президента в Москве. Патриарх Алексий встречается с обеими сторонами, пытается развести обе стороны. Да, неудачно, да, не вышло. Но он мирил их до последнего.
Сколько раз наш Патриарх, презрев свою гордость лично встречался с украинскими раскольниками? Сколько было создано совместных комиссий для уврачевания раскола?
Сколько раз, например, митрополит Иларион встретился с Денисенко? А сколько раз с Римским папой? А с протестантскими лидерами? До Гаваны наш Патриарх долетел. А до Киева?
Почему наш Патриарх ни разу не съездил в Киев после 2014 года? Да и в самом 2014 году, когда жарко было на улицах Киева, почему там не было нашего Патриарха?
Почему его не было в ДНР, почему он не встречался с Порошенко ни разу после начала его президентства? А ходил ли он хоть раз к Путину просить, чтобы тот не посылал Стрелкова на Донбас?
Почему он, как Патриарх, своею властью не посадил их друг против друга, этих двух христианствующих лидеров, и не потребовал, чтобы православные перестали убивать православных? Почему не пригрозил анафемой, если только один выстрел раздастся с одной из сторон?
Почему есть минские соглашения, почему есть нормандский формат? Почему нет "чистопереулковского" или "переделкинского"?
Мы столько говорим сейчас, что это наша, Московского патриарха, каноническая территория. У нас 900 страниц исторических документов, что это наша территория. А что сделал Московский Патриарх для мира на своей территории? В чем проявилась его ответственность за эту, вверенную ему Богом территорию?
И потом, сколько можно уже про территорию. Когда же, наконец, про людей?
Вот сейчас, когда вдруг появился нежданный миротворец из Константинополя, который вызывается попытаться разрешить эту ситуацию, вернуть сотни тысяч людей в лоно Церкви, что мы готовы предложить для уврачевания ситуации? Как мы сами готовы их вернуть? Существует ли для них, для этих людей наш Патриарх до сих пор как Пастырь Добрый. Он полагал ли жизнь свою за них как за овец все эти годы? Слышали ли они его голос?
Ладно, не будем о прошлом. Положит ли он жизнь свою за них теперь?
Ну, хорошо, не в чем тебе перед ними каяться, нет твоей вины, что они откололись от Церкви, пускай они там, в этом УПЦ КП все перед нами и лично перед Патриархом виноваты, что не хотят его признавать своим главой. Ну, просто по-человечески, пожалей их, взгляни на их, как тебе кажется, беспричинно озлобленные против тебя сердца. И скажи брату своему Константинопольскому, который решил влезть в это непростое варево:
- Возьми их под свой омофор, брате. Прими их, согрей их, защити их от недугов, вразуми их. Пускай они будут в Церкви, уврачуй страсти их и умири раскол этот. Соедини их Святей нашей Церкви. Мне не важно, меня они будут поминать или тебя. Но пускай они спасаются. Пусть они будут в единстве. Вот только об этом одном сердце мое патриаршее и болит. Пусть будет мир.
Но - увы...